– Вы решили заниматься фигурным катанием, некоторый период времени работали с Морозовым. Как это вышло?
– Во время телефонного разговора я сказала о своем желании уйти в танцы. В то время «Локомотив» хотели сносить. Там у меня была собственная раздевалка. Здесь иногда приходилось находиться сутками, каток стал моим домом. Новость о его сносе повергла меня в шок, но к счастью этого не случились. «Локомотив» просто закрыли. Затем переехала в Реутов, где меня все знали. В то время Николай трудился в Одинцово. Я не ожидала, что меня туда пустят. Удалось накатать новые программы.
– Какой опыт вы переняли у Морозова?
– Ранее нам уже приходилось вместе работать над «Анной Карениной». Морозов помог мне на льду, а также поддержал в психологическом плане. Сейчас он в США. Когда-то мне сказали, что танцевать я не умею. Смирилась с этой мыслью. Сейчас же посещаю танцевальные мастер-классы, мне это очень нравится. Кстати, у меня получается.
– Ваши родители работали наставниками в «Локомотиве». Каток закрыли. Чем они сейчас занимаются?
– Они работают тренерами в Реутове. Я им помогаю, ставлю детские программы. Этот опыт мне пригодится, ведь он совершенствует мои умения в постановке.
– Ваша младшая сестра также каталась на льду?
– Сейчас она теннисистка.
– Родителям дороже оплачивать теннис или катание на льду?
– Фигурное катание дороже тенниса. За одну подкатку нужно заплатить примерно 3000 рублей, а таких подкаток нужно очень много. Также необходимо заплатить тренеру по прыжкам, хореографу и так далее. Это обязательно для среднего уровня, детям не обойтись без тренера.
– Сколько зарабатывает тренер на подкатках?
– В день он может сделать не более четырех подкаток. За каждую ему платят 3000, получается, около 15000 в день. Если работать без выходных, то в среднем выйдет около 350 000. Сумма средняя конечно. Кто-то зарабатывает больше, кто-то меньше.
– На подкатках зарабатывают бывшие спортсмены, которые в свое время также тратили огромные суммы на подкатки.
– Так и есть. Поставить программу очень дорого. Один популярный хореограф за постановку зарабатывает 5000 долларов. Дополнительно ему нужно оплатить проживание, перелет и другие расходы. Кроме этого, нужно арендовать каток. Такие услуги мне не вытянуть, поэтому пришлось отказаться.
– Сейчас занимаете фигурным катанием?
– Мое решение уйти в фигурное катание было обдуманным. Мне удалось восстановить тройные прыжки, однако в конкурентной среде этого было мало.
– Может ли поднятие возраста изменить что-либо?
– Это будет происходить постепенно. Его не могут поднять так быстро.
– Для многих российских фигуристов это больно, ведь теперь они не смогут соревноваться. Вы представляете Армению, поэтому вам будет легче. Не желаете ли вы вернуться? Может быть это знак и стоит продолжить работу в качестве одиночницы?
– Новые образы и программы нужно дополнять сложными прыжками. Тройного тулупа и сальхова будет недостаточно. Зрители хотят зрелищ, мало просто красивой программы. Техника решает все. На этом построено фигурное катание. Это лично мое мнение.
– Если фигурист просто получает удовольствие от катания, то это одно дело. Однако большинство спортсменов тянется к более высокой планке.
– Так и есть. Неважно, какую страну представляет фигурист. Нужно всегда выступать достойно и показывать интересный контент. В 2022 году я участвовала в московском Гран-при. Это выступление меня очень огорчило. Во время карантина каток закрыли, поэтому пришлось посещать общественный. К тому же я сорвала спину… Несмотря на прием обезболивающих, мне не удалось показать произвольный танец. Я была готова к выступлению, накрасилась, надела платье, но доктора запретили. Вышло совсем не то, к чему я стремилась.
– Несмотря на боль, вы пытались выйти на лед?
– Мне было очень сложно еще на утренней тренировке. Папа всячески отговаривал, но я слишком упрямая. Было больно гнуть спину, но надежда умирает последней…
– Что произошло со спиной?
– Все началось в 2019 году. На выступлении я упала. У меня сильно болела спина и шея, но диагноз долго не могли поставить. Боли есть и сейчас. Это мое последнее выступление в качестве одиночницы. В дальнейшем я решила отправиться на чемпионат мира, но буквально перед выездом случился перелом… Это меня ужасно расстроило.
– У некоторых спортсменов слишком тяжелые нагрузки. Стресс может возникнуть из-за этого. Было ли вам настолько тяжело? По какой же причине случился срыв?
– Да. Тренировки были ежедневно. Я повторяла прыжки в выходные дни. Дело в том, что даже один день отдыха вызывает у моего организма раскоординацию. Возможно, это связано с моим высоким ростом.
– Вы просто были измотаны?
– Правильно. Однажды утром заметила у себя распухшую стопу, даже не смогла надеть обувь. Меня отвели к мануальщику, на процедуру иглоукалывания, рентген и многое другое. Однако причину случившегося так и не нашли.
В период восстановления случился еще один стресс. Мне тяжело выполнять прыжки из-за высокого роста. Изначально появились проблемы со спиной, затем нога… Я смотрела на свою распухшую ступню и не знала, что мне делать дальше.
– Вы никогда не думали, что этот вид спорта вам не нужен?
– Очень сложно уходить из спорта. Нельзя просто взять и уйти. Такие мысли меня посещали после того, как я начала заниматься танцами. Многие уверяли, что это совсем не мое, куда тебе танцевать?
– Кто мог такое сказать?
– Практически все. Они говорили, что танцы не для меня. Лучше продолжать работу одиночницей. При этом мне очень хотелось заняться именно танцами. В качестве одиночницы я уже себя не видела. Практически все фигуристки могут выполнить «три-три». Чем же мне удивлять зрителя? То, что я выступаю за Армению, не имеет значения.
– Американская спортсменка Карен Чен также показывает исключительно «три-три». Иногда даже с ошибками выполняет «три-два». При этом она активно посещает турниры и совершенно не комплектует по этому поводу. На нее хотят смотреть… Так чем же вы хуже?
– Может быть. Допустим, можно кататься в одиночном и показывать «три-два». Однако я являюсь представительницей небольшой страны, поэтому чувствую большую ответственность. Мне хочется выделиться на фоне остальных. В танцах у меня появилась харизма.
– Из ваших социальных сетей удалось узнать, что вы являетесь членом группы поддержки команды по хоккею.
– Да, они искали девочек высокого роста, которые хорошо держатся на льду. Коллектив там просто отличный, мне нравится.
– После этого у вас появилось больше поклонников?
– Раньше я не вела странички в соц. сетях. Наверное, потому, что сильно тяжело было. Сейчас выставляю много фотографий, постов. Люди пишут мне, ставят лайки, осыпают комплиментами, но не более. Не могу решиться на знакомство, страшновато.
– Поднимаете себе самооценку, но все равно боитесь?
– Много мужчин хотят познакомиться, зовут в кафе… Но, нет.
– Когда-то вы были официанткой. Расскажите.
– При устройстве на работу я не рассказала о фигурном катании. Сотрудники сами нашли информацию обо мне. Очень были удивлены, что у них работает мастер спорта. Много расспрашивали…
– Почему решились на эту работу?
– Последствия травмы давали о себе знать. Мне было страшно выходить на каток. Про прыжки я вообще молчу. Из-за стресса пропустила олимпиаду. Финансовое положение было не очень, не хотелось сидеть на шее у родителей. Насчет этого я слишком гордая, все стараюсь делать сама. Официанткой проработала 1,5 месяца.
– Вас узнавал посетители?
– Несколько раз. Мне не стыдно за эту работу. Я получила огромный опыт общения. Кстати, много заработать не получилось, но удалось отвлечься. Перед тем как устроиться на эту работу, у меня была страшная депрессия. Не было желания есть, говорить с кем-то, вообще ничего…
– Теперь вы умеете красиво разносить блюда на подносе?
– Не только красиво, но и быстро.
– Помогла координация?
– Возможно. Теперь я могу отличить латте от капучино. Перепробовал все рафы. Еще не скоро мне захочется кофе.
– Теперь я понимаю, почему вы сегодня отказались от кофе. Травмы приносят большие неудобства. Что вам принес этот спорт кроме финансовых затрат и подорванного здоровья?
– Спорт можно сравнить с наркотиком.
– Очень дорогим…
– Конечно. Я люблю спорт, поэтому регулярно тренируюсь. Сейчас в поисках партнера. На первых пробах просто разрыдалась, ведь это оказалось большим стрессом.
– По какой причине разрыдались?
– Я всю жизнь каталась одна, а здесь пришлось брать за руку мальчика… Позвонила папе, расплакалась. Он поддержал меня, сказал, что я сильная со всем справлюсь.
– Пробы были часто? Каков был их результат?
– Первый раз меня не взяли из-за возраста. Во второй раз из-за веса. Я похудела и пришла снова, но партнера так и не нашла. За границу поехать на пробы нет возможности. Не могла понять, что во мне такого плохого. Другие же одиночницы находят себе партнеров.
– В каком статусе вы находитесь сейчас?
– После множественных отказов я отпустила ситуацию. На сегодняшний день просто посещаю тренировки, продолжаю искать партнера. Мне казалось, что найти пару будет просто. Все деньги уходили на тренировки. Получается, что я в 23 года ничего не зарабатываю. Несколько кандидатов ставили какие-то условия. Например, оплачивать ему квартиру, услуги тренера. Это как в бальных танцах. Там партнер полностью на содержании девушки. Получается, что мальчики на вес золота.
– Какая была реакция форумов на ваше решение заняться танцами?
– После моего поста люди разбились на два лагеря. Одни говорили, что я молодец. Другие осуждали и советовали уйти в декрет. Конечно, 23 года для одиночницы многовато. Однако танцами занимаются девочки, которым даже за 30.
– По-новому 23 года рассматривается, как 20. К примеру, Лиза Туктамышева.
– Она прекрасный пример, но у нее другая фигура и рост. Из-за моего высокого роста сформировалась раскоординация, поэтому мне приходится прикладывать больше сил для выполнения прыжков.
– Каким должен быть ваш партнер?
– Прежде всего, он должен быть заинтересован. К примеру, Никита Кацалапов. У него на тренировках глаза горят. Он не должен приходить хмурым и не выспавшимся. Иначе, зачем мне на него тратить силы, время и деньги? Я же не говорю о мировом чемпионстве, но поддерживать свой имидж нужно обязательно. Важно найти хореографа, создать программу, придумать что-то интересное.
– Все вокруг стремятся продлить возраст спортсменов. Если у одиночницы более нет перспектив, она могла бы кататься в паре или заняться танцами. Вы попробовали изменить род занятий, но это оказалось очень сложно.
– В прошлом интервью я говорила, что буду кататься до последнего. Сегодня мнение не изменилось. Мне нравится находиться в центре внимания. На какой еще работе я смогу привлекать к себе сотни тысяч восхищенных взоров?
– Бывают моменты, когда в вас просыпается ненависть к фигурному катанию?
– Нет. Это вся моя жизнь. Могут не любить только отдельные элементы фигурного катания, например, поиск партнера или плохие оценки. Разочарование приходит в моменты, когда что-то происходит слишком медленно. Хочется ускорить процесс, но не можешь. Некоторые знаменитые фигуристы отговаривали меня, рекомендовали устроиться уже на работу и угомониться. Согласно их мнению, переходить из одиночного в парное катание нужно было раньше. Но семь лет назад я прекрасно себя чувствовала, зачем мне тогда было это делать?
– Вы так и не нашли партнера. Может с вашим опытом в одиночном катании следует вернуться?
– Нет. Проблемы с прыжками у меня были всегда. К тому же я сделала свой выбор. Главное, есть место тренировки и мои горящие глаза. Недавно ездила на сборы. Меня пригласили на шоу в Армению. Осенью опять продолжу искать партнера и активно тренироваться. Может быть, мне повезет, и выступление будет в этом году. Я не всегда могу абстрагироваться от чужих желаний и советов. Нужно было раньше делать то, чего желает моя душа. На сегодняшний день я занимаюсь тем, что мне нравится.